Торговая война: почему Трамп ввел пошлины в 2025 году и какие цели он преследует?

В этой статье:

1. Какие тарифы ввел Трамп в 2025 году и как на это отреагировали рынки?

2. Кто стоит за тарифами

3. Зачем Трампу торговая война со всем миром?

4. Что означает тарифная война для криптоиндустрии?

В начале апреля 2025 года Дональд Трамп шокировал мир, объявив о всеобъемлющих импортных тарифах почти для всех торговых партнеров. Введены базовые пошлины на весь импорт, а для ряда государств ставки выросли в несколько раз. Финансовые рынки отреагировали падением, аналитики заговорили о риске рецессии, а криптосообщество пытается осмыслить последствия для биткоина и других цифровых активов.

Редакция Incrypted разобралась, что именно произошло, зачем Трамп и его администрация пошли на столь радикальный шаг и каковы будут последствия.

Какие тарифы ввел Трамп в 2025 году и как на это отреагировали рынки?

В первые месяцы 2025 года Дональд Трамп реализовал ряд протекционистских мер. Уже в конце января президент США пригрозил 25% тарифами на весь импорт из Колумбии, требуя сотрудничества по депортации мигрантов.

В марте США восстановили пошлины на металлургию — 25% на сталь и 10% на алюминий для ряда стран. Европейский союз осудил эти шаги и подготовил ответные меры на $26 млрд против американского экспорта этих же товаров. Тем не менее Трамп не остановился.

2 апреля 2025 года президент США подписал указ о введении «базовой» пошлины 10% на все импортируемые товары. Эта мера коснулась 185 стран — практически всего мира. Исключение сделали лишь для небольшого круга партнеров вроде Канады и Мексики.

Помимо базового тарифа, Вашингтон ввел и целевые повышенные ставки для ряда государств. Например, импорт из Китая облагается общей пошлиной около 54%. Для Европейского союза установили ставку 20%, для Японии — 24%, для Индии — 27%. Отдельным ударом стали новые 25% пошлины на импорт автомобилей и автозапчастей

LIBERATION DAY RECIPROCAL TARIFFS 🇺🇸 pic.twitter.com/ODckbUWKvO

— The White House (@WhiteHouse) April 2, 2025

В итоге средневзвешенная ставка американских тарифов взлетела с примерно 2,4% в начале 2025 года до более 20–25% после апрельских указов — максимума за более чем 100 лет.

Для введения таких масштабных пошлин Трамп даже провозгласил чрезвычайное положение в экономике, ссылаясь на угрозу национальной безопасности, — этот шаг дал ему возможность обойти утверждение тарифов в Конгрессе.

Мировые финансовые рынки ответили на американскую тарифную атаку резкой волатильностью. В первые же дни после объявлений Трампа фондовые индексы ощутимо обвалились:

• S&P 500 потерял более $5 трлн капитализации;
• NASDAQ — примерно на 6% (худший дневной спад с марта 2020 года);
• Промышленный Dow Jones потерял около 4% за день.

Ценовая динамика фондового рынка США за неделю по состоянию на 8 апреля. Данные: Finviz.

В Европе и Азии началась цепная реакция: японский Nikkei просел на ~8% за неделю (рекордное падение за 5 лет), сильно подешевели акции в Южной Корее, Индии и других странах с большими экспортными секторами.

На сырьевых рынках тарифные новости тоже вызвали волнения — цены на нефть снизились более чем на 3%, фьючерсы на металлы просели из-за ожиданий спадов в промышленности. Показательно, что индекс цен на продовольствие в США уже в апреле начал расти, отражая новые издержки для импортеров.

Одновременно наблюдалась бегство в «тихую гавань»: котировки золота установили новый исторический максимум, а доходность казначейских облигаций снижается, отражая спрос на стабильные активы.

Динамика стоимости золота по отношению к доллару США за последние 30 дней. Данные: Tradingview.

Правительства основных экономических блоков отреагировали на шаги США осуждением и обещанием ответить взаимностью — Китай пообещал немедленные ответные тарифы на американские товары, ЕС также заявил о готовности ввести ответные пошлины в середине апреля.

Кто стоит за тарифами

Тарифная политика Дональда Трампа — это результат работы команды, сплоченной вокруг общей идеи протекционизма. Чтобы понять, почему тарифы в 2025 году стали столь масштабными и агрессивными, важно разобраться, кто формирует этот курс, какие цели они преследуют и какие взгляды продвигают внутри Белого дома.

Питер Наварро

Главным идеологом новой тарифной атаки Трампа называют Питера Наварро — старшего советника президента по торговле и промышленности. По данным Politico, еще в первую каденцию (2017–2020) Наварро был главным сторонником пошлин: он лоббировал тарифы против Китая и других стран. В новой администрации он фактически выступает архитектором тарифной политики Трампа.

Мотивация Наварро носит идеологический характер. Он — убежденный протекционист, рассматривающий хронический торговый дефицит США как угрозу экономике и даже национальной безопасности. Кроме того, Наварро продвигает идею тарифов как источника пополнения бюджета, указывая, что они могут принести стране до $600 млрд в год.

Джеймисон Грир

Джеймисон Грир — новый глава Управления торгового представителя (USTR) — играет центральную роль в реализации тарифной стратегии. Это ветеран торговых войн Трампа: в первую каденцию он был правой рукой Роберта Лайтхайзера, участвуя в переговорах по NAFTA/USMCA и тарифных войнах с Китаем. В 2025 году Грир получил повышение до главного переговорщика и прошел утверждение в Сенате.

Мотивация Грира во многом профессиональная. Как торговый юрист и соратник Лайтхайзера, он разделяет философию «жесткого торга»: тарифы рассматриваются как рычаг для принуждения партнеров к «честной игре» и устранения дисбалансов во вред США.

В Politico отметили , что Грир — скорее технократ, чем харизматичный лидер и не имеет прочных доверительных отношений с Трампом. Тем не менее пока именно он — ключевой исполнитель тарифной кампании новой администрации США.

Говард Лютник

Говард Лютник, новый глава Министерства торговли, стал одним из главных проводников тарифной стратегии Трампа. Фактически Лютник курирует работу Торгового представительства и задает тон в тарифных решениях.

Это необычный выбор: Лютник — бывший глава компании Cantor Fitzgerald без опыта работы в правительстве. Однако как давний союзник Трампа он быстро принял его «торговую войну» как свою. В марте 2025 года Лютник активно защищал введение 20% пошлин против Евросоюза, называя их справедливым ответом на барьеры ЕС.

Помимо лозунга честной торговли, Лютник продвигает и радикальную фискальную идею Трампа: заменить часть внутренних налогов внешними тарифами, финансируя государство за счет импортных пошлин. Обозреватели Politico отметили, что Лютник пытается усидеть на двух стульях: говорить на понятном Трампу языке экономического национализма, оставаясь при этом приемлемым для Уолл-стрит.

Скотт Бессент

Скотт Бессент, новый глава Минфина, хотя и не является профильным «торговым» чиновником, тоже стал важной фигурой в тарифной политике Трампа. Бессент — финансист с Уолл-стрит и новичок в администрации.

Роль Бессента — обеспечивать финансово-экономическое обоснование тарифов и держать под контролем их влияние на рынок и бюджет. На слушаниях в Сенате он поддержал курс Трампа, разъяснив, что пошлины преследуют три цели: прекратить несправедливые торговые соглашения, пополнить бюджет и принудить страны выполнять требования США.

Когда введение пошлин обрушило биржи, Бессент хладнокровно заявил, что администрация готова терпеть волатильность и не собирается отступать. С другой стороны, будучи экономистом, Бессент старается избежать чрезмерного шока для экономики. По данным WSJ, за закрытыми дверями Бессент убеждает президента действовать аккуратнее: например, делать тарифы избирательными или вводить их постепенно, опасаясь всплеска инфляции.

Кевин Хассетт

Кевин Хассетт возглавляет Национальный экономический совет (НЭК) Белого дома и является ключевым советником Трампа по экономической политике. Он также занимал эту должность в первой администрации Трампа.

Хассетт известен более традиционными, «про-рыночными» взглядами. В вопросе тарифов он занимает сложную позицию — с одной стороны, как член администрации, публично поддерживает риторику Трампа. С другой — является голосом умеренности внутри администрации. По оценке Politico, он вместе с Бессентом принадлежит к «ориентированным на Уолл-стрит» фигурам команды. Его беспокоит инфляция и ответные меры других стран.

От того, чей голос — Хассетта или Наварро — будет весомее для президента, во многом зависит, останутся ли пошлины инструментом переговорного давления или превратятся в долгосрочную изоляционистскую политику США.

Зачем Трампу торговая война со всем миром?

Вопрос, на который сейчас пытаются ответить аналитики и эксперты — зачем Дональд Трамп пошел на самый агрессивный тарифный шаг за десятилетия? Официальная риторика говорит об экономической справедливости и защите американской промышленности, но за этим стоят более глубокие и противоречивые мотивы. Мы собрали ключевые версии и экспертные оценки, чтобы понять, чем на самом деле руководствовался президент.

Возвращение производства в США и справедливая торговля

Администрация Трампа заявляет, что десятилетия глобализации опустошили американскую производственную базу, оставив США с хроническим торговым дефицитом. Масштабные импортные тарифы рассматриваются как решение этой проблемы. Главные аргументы этой версии:

• уменьшение импорта должно сократить отрицательное сальдо торговли. Трамп неоднократно заявлял, что США «теряют миллиарды долларов» из-за этого дисбаланса;
• возвращение заводов в Америку — ключевое обещание Трампа, особенно перед рабочим электоратом «ржавого пояса» и фермерами и при помощи тарифов он начинает приводить его в жизнь.

Некоторые эксперты, правда, не столь оптимистично настроены и предупреждают, что рост цен на сырье и комплектующие может ударить по американским производителям сильнее, чем выгода от защиты рынка.

Кроме того, по мнению Трампа, многие страны пользуются США в своих интересах: облагают американские товары высокими пошлинами, создают другие барьеры или манипулируют своей валютой, сохраняя при этом свободный доступ на рынок США. Новые тарифы в этом контексте позиционируются как «зеркальный» ответ на такую практику.

В поддержку этой позиции выступают и представители ряда отраслей. Так, американские фермеры жалуются, что их продукция годами вытеснялась с зарубежных рынков дискриминационными правилами, но Трамп принялся решать эту проблему. В промышленности звучат схожие нотки: например, металлурги благодарят президента за борьбу против демпинга и субсидий иностранных конкурентов, которые «ослабляли производство в США».

Защита национальной безопасности и экономической независимости

Трамп не просто ввел пошлины, а сделал это через объявление чрезвычайного положения в экономике. Белый дом открыто связал торговый дисбаланс с угрозой безопасности: в администрации считают, что торговый дефицит подрывает оборонно-промышленную базу США и делает страну зависимой от импорта критически важных товаров.

Логика примерно следующая: если Америка зависит от Китая в электронике или от иностранных поставщиков в стали — это уязвимость в случае конфликта. Поэтому тарифы — это еще и стратегия достижения самодостаточности, призванная вернуть производство важнейших товаров во имя безопасности государства.

Кроме того, американские ястребы видят в тарифах инструмент экономической борьбы с Китаем — удар по экспорту Пекина, стремящемуся к технологическому и военному доминированию. И все это развивается на фоне растущей настороженности в отношении КНР со стороны обеих партий Конгресса.

Тарифы как рычаг давления на переговорах

Многие аналитики рассматривают тарифы Трампа как инструмент давления, предназначенный не столько для постоянного действия, сколько для принуждения торговых партнеров к уступкам за столом переговоров.

Опыт первого срока подкрепляет эту версию. Трамп тогда не побоялся поставить под удар действующие договоренности — например, вышел из NAFTA, но затем подписал обновленное соглашение (USMCA) на своих условиях. В отношениях с Китаем он эскалировал пошлины, чтобы вынудить Пекин пойти на сделку «первой фазы» в 2020 году.

Теперь же ставка намного выше: пошлинами обложены почти все страны сразу. И это дало свой эффект — сразу после объявления о новых тарифах многие партнеры поспешили запросить переговоры. Вьетнам, узнав о грозящих 46% тарифах, в тот же день согласился обсудить торговую сделку с США. Премьер-министр Японии запросил срочный звонок с Трампом, а лидеры Израиля и Тайваня лично отправились в Вашингтон, чтобы получить для своих стран особые условия или исключения.

Для администрации это двойной выигрыш:

• укрепление прямого влияния на торговлю вместо многосторонних правил ВТО;
• возможность выторговать максимум уступок от партнеров — от доступа на рынки до геополитической лояльности.

В политическом плане он вписывается в лозунг «Америка превыше всего», подразумевающий сдвиг международной политики в сторону протекционизма и изоляционизма.

Электоральные цели и игра на публику

Массовые тарифы 2025 года могли быть продиктованы желанием Трампа укрепить свою политическую поддержку внутри страны, выполнив предвыборные обещания и сплотив электорат на почве экономического национализма.

С точки зрения электоральной тактики, момент выбран удачно — новые тарифы объявлены сразу после выборов, в начале срока, когда до следующего волеизъявления несколько лет и поддержка избирателей сильна. Это дает время, чтобы показать результат или хотя бы смягчить отрицательные последствия торговой войны до ухода из Белого дома.

Кроме того, выводя на первый план внешнюю торговую конфронтацию, президент переключает внимание на внешних «виновников» экономических бед. Не случайно Трамп назвал день объявления пошлин «Днем освобождения» (Liberation Day) — представляя свои действия как освободительную миссию для страны.

LIBERATION DAY RECIPROCAL TARIFFS 🇺🇸 pic.twitter.com/ODckbUWKvO

— The White House (@WhiteHouse) April 2, 2025

Однако такая игра на публику связана и с определенными рисками. Несмотря на поддержку тарифов в краткосрочной перспективе, аналитики предупреждают о «гонке на время»: если товары подорожают, а рабочие места начнут сокращаться из-за ответных мер, политическая поддержка может улетучиться.

Давление на Федеральную резервную систему

Среди более нетривиальных интерпретаций — предположение, что Трамп может преследовать макроэкономические цели, пытаясь влиять на денежно-кредитную политику США.

Объявив глобальные тарифы, Трамп спровоцировал обвал на биржах — за первые два дня S&P 500 потерял около $5 трлн капитализации, инвесторы ринулись в облигации, опасаясь рецессии. Это охлаждение рынков и угрозу замедления экономики некоторые аналитики связывают с изменением политики Федеральной резервной системы (ФРС). Так, по данным CNBC, шансы на снижение ставки в сентябре подскочили с 50% до 100% на фоне объявления о новых тарифах.

Трамп, со своей стороны, усилил публичное давление на регулятора: едва введя пошлины, он в очередной раз посоветовал «медлительной ФРС с снизить ставку. В соцсетях сторонники президента распространяли видеоролик с его заявлением, где он якобы «намеренно обрушивает рынок, чтобы снизить процентные ставки» и даже сам Трамп репостит подобные ролики.

Trump is playing chess while everyone else is playing checkers. pic.twitter.com/fvThLx82Ev

— AmericanPapaBear (@AmericaPapaBear) April 4, 2025

Портал MarketWatch назвал новый тарифный план «кошмаром для ФРС», ожидая скачка цен и сложного выбора для регулятора. Впрочем, в той же публикации указао, что Трамп, вероятно, прав в отношении процентной ставки.

Стоит отметить, что официальных подтверждений такого замысла нет. Однако, если это правда, то такая стратегия — игра с огнем: если ФРС не смягчит политику, тарифный шок может сам по себе загнать экономику в кризис.

Идеологическая убежденность и упрямство

В ABC News считают, что главная причина тарифной войны — это давняя протекционистская идеология Трампа, которой он придерживается десятилетиями.

Еще в 1980-х бизнесмен Трамп громко возмущался торговым дефицитом с Японией и «благотворительностью» США по отношению к союзникам. В 1987 году он опубликовал открытое письмо в крупнейших газетах, требуя, чтобы Америка жестче отстаивала свои интересы. Примерно то же Трамп сказал, объявляя новые тарифы в Розовом саду Белого дома.

Известно, что многие экономические советники, включая бывшего главу НЭК Гэри Кона, покинули его еще в первый срок именно из-за разногласий по тарифам. Их место заняли единомышленники или молчаливые исполнители.

По сути, личная вера Трампа в протекционизм стала государственной политикой. Идея о том, что только тарифы вернут Америке былое величие, — сквозная линия всей карьеры Трампа, от ранних интервью до второго срока в Белом доме.

Личные мотивы и импульсивность президента

Наконец, наиболее критичная версия связывает тарифное решение 2025 года с личностью Трампа. Сторонники этой интерпретации считают, что масштабная торговая война — во многом продукт импульсивного стиля управления и личных мотивов президента. Их аргументы сводятся к следующему:

• Трамп известен своей импульсивностью и склонностью к резким шагам, иногда вопреки советам экспертов. Как писали в Guardian, президент размахивал плакатом с цифрами, заявляя: «Не может быть ничего проще», хотя его расчеты повергли экономистов в изумление. Для него же важнее была демонстрация силы и решимости, нежели академическая корректность плана;
• личный мотив мог заключаться в элементарной обиде и желании наказать. Трамп не раз высказывал неприязнь к лидерам союзных стран, упрекая их в неблагодарности. Массовые тарифы могли стать своеобразным актом возмездия;
• критики указывают на иррациональность и авантюризм такого шага. Многие экономисты прямо называют тарифную войну 2025 года безрассудной. Например, в Deutsche Bank отметили «отсутствие глубокого стратегического плана» за этой акцией.

Наконец, нельзя исключать и элемент личного самопиара и амбиций — Трамп пытается сделать важный исторический шаг, который вписал бы его имя в учебники, и тарифы показались подходящим инструментом. Он любит суперлативы и рекорды: «Это крупнейший торговый шаг за всю жизнь», «экономическая революция» — эти фразы подчеркивают масштабность события в его глазах.

Конечно, сводить все только к особенностям личности было бы упрощением. Даже в самых резких шагах Трампа зачастую присутствует рациональное зерно и политический расчет. Однако эта версия подчеркивает, что человеческий фактор мог сыграть большую роль.

На вопрос «Все еще MAGA?» — то есть делает ли Трамп Америку снова великой — многие аналитики не знают, что ответить. Тем не менее, президент и его сторонники настроены решительно — в их глазах, США достаточно перетерпеть шок и дождаться, пока иностранные производители «прогнутся» и согласятся на новые правила. Удастся ли эта рискованная игра — покажут ближайшие месяцы. Пока же мировая экономика балансирует на грани торговой войны и пытается оценить новые реалии.

Что означает тарифная война для криптоиндустрии?

Реакция крипторынка на эти события оказалась неоднозначной. С одной стороны, резкое бегство инвесторов от рисков в начале апреля затронуло и цифровые активы. Это связано с тем, что волатильность фондового рынка исторически отражается и на криптовалютах, поскольку часть инвесторов рассматривает их как рисковые активы. Так, на фоне открытия торговой сессии в США 7 апреля биткоин рухнул ниже $75 000.

Однако в криптосообществе существует и альтернативный нарратив — торговая война и последующий ответ регуляторов могут создать условия для нового бычьего тренда криптовалют. Главным идеологом этой версии выступил сооснователь BitMEX Артур Хэйс. По его мнению, действия Трампа спровоцируют проблемы в мировой экономике, которые власти решат при помощи денежного принтера, — а это хорошо для биткоина.

Некоторые аналитики ожидают, что усиление экономической неопределенности повысит спрос на неконтролируемые государством активы — золото и биткоин. В то же время скептики предупреждают, что криптовалюты, включая и биткоин пока далеки от статуса «тихой гавани». Весной 2025 корреляция биткоина и фондового рынка вновь усилилась, поэтому в случае полномасштабной рецессии цифровые активы могут упасть вместе с остальным рынком.

Корреляция биткоина и индекса S&P 500. Данные: newhedge.

Многие помнят, как в 2020–2021 годах именно беспрецедентные стимулы со стороны властей на фон пандемии COVID-19 стали топливом для одного из самых мощных буллранов в истории криптоиндустрии. Сейчас история может пойти по схожей траектории: если тарифная эскалация подтолкнет регуляторов к новым вливаниям, ограниченное предложение и автономная природа биткоина как «цифрового золота» вновь выйдут на первый план. И тогда торговая война, начавшаяся как удар по рынкам, может обернуться триггером для следующего бычьего цикла.